Президентские выборы - жирное многоточие

Днепропетровск. Избирательный участок в здании медицинской академии. Здесь c дочерью и мужем голосует Юлия Тимошенко.

Заявленные 9 утра, но экс-премьер задерживается. В парке напротив избирательного участка томится милиция. В холле академии - почти полсотни журналистов. От Reuters до газеты "Бабушка".

Вдруг, как по волшебству, густо уставленный машинами тротуар перед зданием медакадемии пустеет. Лакуну заполняет черный Mercedes и машина сопровождения.

Юлия Тимошенко выглядит молодо и царственно. Новая прическа чем-то отсылает к Одри Хепберн. Хруст и цокот десятков камер. Охрана - либеральна.

Юлия Владимировна так сильно хромает, что на избирательный участок муж заносит ее чуть ли не на руках.  Хромота спокойно уживается с десятисантиметровым каблуком.

Далее - образцово-показательное волеизъявление. Затем - минутный подход к прессе:

- Я голосовала за европейскую Украину. Первый мой шаг как президента Украины - подача заявки на вступление Украины в НАТО. Второй тур… Референдум…

Внутри 27-летнего меня зевает кто-то 50-летний.

Уже на выходе с избирательного участка стайка фанатов, преимущественно пенсионеров с блокнотами, идет на рывок в надежде на вожделенные фото и автографы. Все норовят обнять, коснуться.

- Юленька, - лепечет бабушка. - Вы самая лучшая. Победы вам. Вот здесь распишитесь, да? Вот вам ручечка…

***

За полдень. Софиевская исправительная колония №50. Вольнянск. Запорожская область. Помимо обычных заключенных и заключенных, больных туберкулезом, здесь, в секторе максимальной безопасности, содержится 70 человек, отбывающих пожизненное. Самый строгий из возможных в условиях украинского правового поля приговор лишает этих людей свободы. Но не права голоса.

Мужчин в одинаковой робе по одному выводят из-за салатовой (цвет способствует умиротворению,  улучшает самочувствие) массивной двери с "кормушкой", глазком и множеством замков. Обыскивают. Заглядывают даже в рот.

По коридору "пожизненника" ведут два охранника - ведут быстро, практически тащат. Голова у ведомого опущена низко. Руки скованы наручниками. В руках - карточка учета, заменяющая здесь паспорт. В спину конвоируемому хрипло лает срывающаяся с поводка овчарка. Ее еле удерживает третий охранник.

Лай, рикошетя в узком коридоре, обгоняет заключенного и его конвоиров, и первым попадает на избирательный участок - маленькую комнатушку, разделенную решеткой на две равные части. Перед решеткой, возле застеленного картой мира и уставленного иконами подоконника, столик, за которым сидят три члена комиссии. За решеткой, куда сразу же помещают голосующего, новенький, видимо в силу нечастого использования таксофон, и опечатанная урна.

Под стеночкой сидят несколько демократично одетых наблюдателей - в джинсах, но пиджаках.

- Берем ручечку, расписываемся, - бормочет ласковую скороговорку член комиссии. - Ручечку не бросаем, пригодится.

Заключенный протягивает сквозь прутья обраслеченные руки и неловко ставит две закорлючки. Взамен получает бюллетень. 

Кабинки не предусмотрены. Видимо, потеряв свободу, эти люди вместе с ней потеряли и право даже на мимолетное уединение. Ибо уединение означает неподконтрольность.

Но все, и даже конвойные, на несколько тех самых секунд тактично отворачиваются.

– Ручечку возвращаем…

***

Между двумя этими полюсами - Юлей и "пожизнениками" - избирательный участок в ПТУ №31 на окраине Бабурки, спального микрорайона Запорожья. Сюда попадаю лишь ближе к вечеру.

Общаги, частный сектор, склады. Из выдавленных духотой окон несется "шум дорог и ветра свист". Жара такая, что, кажется, еще немного и тополиный пух сам воспламенится.

Участок, расположившийся в каком-то аппендиксе профтехучилища, практически безлюден. Вот-вот - и из бойлерной выкатится перекати-поле.

В поисках моей фамилии член комиссии перелопачивает пухлую стопку чистых, с редкими вкраплениями росписей, ведомостей.

Мимоходом жму руку крепко сбитому, низкорослому, коротко стриженому парню, получающему бюллетень рядом со мной. Парень кажется чем-то смутно знакомым.

- Прикинь, а в Киеве люди по часу в очередях стоят, – говорит он мне довольно, и уходит в кабинку с хлипкими, полупрозрачными синими шторками. Близсидящие члены комиссии улыбаются, видимо решив, что это была шутка.

Получив бюллетень, сам ухожу за штору. Еще полгода назад мое пребывание здесь казалось нереальным. Три месяца назад - маловероятным. А сегодня - вот он я, вспотевший и измочаленный, стою среди 31-го ПТУ, беру желтый Bic, притороченный к стойке кабинки толстой обтрепанной бечевой, и вывожу галочку.

В данный конкретный момент мне, по большому счету, не очень важно, напротив чьей фамилии. Важно, что я могу это сделать.

Уже заправляя непослушный лист в урну, думаю о том, что в квадрате напротив фамилии надо было рисовать не галочку, а многоточие. Жирное. Ручечкой…

P.S. Я дописываю этот текст под аккомпанемент экзит-полов и непрерывно обновляющихся предварительных результатов ЦИК. Вполне прогнозируемые места кандидатов вызывают в обществе несколько реакций.

Одна часть обвиняет нацию в раболепии - украинцы, едва ссадив с плеч одного олигарха, тут же умостили туда другого. А где кандидаты Майдана? За что умирла Небесная сотня?

Другая - с бабушкиными интонациями твердит о том, что, ну, и славно, лишь бы не было войны. Причем столь самозабвенно, будто избрание Порошенко мгновенно превратит боевые патроны в холостые, а Царева – в тыкву.

Третьи поминают Юлю, ведь только при ней могло бы…

Четвертые уверены, что мы таки "здобули" - ни тебе "каруселей", ни тебе "титушек", ни тебе мешков с печатями. Наблюдатели довольны. Кандидаты - сплошная вежливость и обходительность. Еще и английский язык новый президент знает…

Как по мне, то неправы ни первые, ни вторые, ни третьи…  Правы те, кто понимают, что любое сложное явление (будь то человек, или социум в целом) - это не объект, а процесс. Как бы нам не хотелось - а хочется очень, полгода спим на гвоздях, но "нет у революции конца". Порошенко или кто-то другой на его месте - это приходящее, ступень.

Президентские выборы, которые многие почему-то восприняли, как вершину Эвереста, - всего лишь один из десяти гималайских восьмитысячников. Покорив его с таким невероятным усилием, заплатив столь непомерную цену за восхождение, Украина должна понять, что последние 6 месяцев - это лишь жирное многоточие. Мы тоже в каком-то смысле "пожизненики".

Для INSIDER